Исторические хроники мира Эйтаэля

Быль да небыль сплелись в единый клубок. Петля за петлей наматывая нить бытия в вихре времён. И тяжело, а порой и невозможно распутать, невозможно понять с чего все началось. Что или кто стояли у истоков тех событий, которые шрамом межвременья изуродовали, некогда прекрасное, лицо всего мира. Но нет преград перед пытливым умом, как и нет предела человеческой любознательности, а порой и групости. Так развернем же пыльные свитки, прислушаемся к безумным историям дряхлых стариков, ведь и в самых невероятных сказаниях кроется зерно правды.

В тот год одна беда шла за другой. И казалось, что конца–краю не будет горестях и несчастьям, но люди на то и люди, чтобы верить в лучшее. А если лучшее никак не наступает, то всему виной сами люди, а боги, только по одной им ведомой причине, карают их. В начале года, когда фермеры ожидали богатый урожай, а знать – изысканные явства к своему столу, налетели холодные ветра, небо не было видно из–под нависших туч, а после и вовсе выпал снег. Диво дивное, и это в середине Ситмира. Призрак голода встал за спиной каждого из жителей мира Лучезарных богов. И если толстосумы купцы, и гордые вельможи могли не заботиться о хлебе насущном, то люд бедный потянулся в леса, собирать траву–лебеду и обдирать кору с молодых деревьев. Все сгодится в еду, желудок бедняка не изнежен, всё переварит. Эльфы прозрели первыми, поняли  что привычная жизнь ушла, а значит и дивный народ должен уйти. Подняли паруса гордые ладьи, хлопали на ледяном ветру многоцветные стяги. Люди удивленно, но и облегченно смотрели на исход дивного народа. Не то, чтобы они враждовали, но и до взаимной любви было далеко. Только привыкли люди, смирились с голодом, с холодом и лишениями как грянула новая напасть. В Хрустальных горах пропала вся руда. Не будет более новых золотых монет, тяжелых мечей и медных блюд. Забеспокоились богатеи, завертелись, и цены взлетели до небес. До тех самых небес, что не видны за тучами. Бедняки только прокачали головой, что им до дел богатеев, прокормиться бы сегодня, а завтра видно будет. Но вельможи и правители земель, посовещавшись, решили выбить гномов из Лунных гор. Собрали даже рать невиданную и выступить уже готовились, как пришла весть. Исчезла, мол руда вся и повсюду. Так не поберечь ли мечи булатные, не сберегти ли и монету звонкую. Не чеканить, не плавить более нечего. Сложили люди оружие. Задумались богатеи, что делать–то, как жить, чем торговать, и на что торговать. Раз золота больше нет, то и цены она не имеет, а раз и железной руды нет больше... Тангары же не рассуждали, а опустили весла на воду, ударили дружно в барабаны и высокие, добротные корабли отплыли в неведомую даль. Люд, что попроще, только головой качал. А некоторые даже говорили, мол и нам надо покинуть проклятые земли. Искать счастья за морями. Правители же торжествовали. Появится руда, а все для них будет. И гномьи горы захватим, а как не захватить. Нету гномов-то, были, да все вышли. Так минул год. Тяжелые тучи изредка рассеивались и все нежились под ласковыми лучами светила. Только редки, ох как редки были такие денечки. Привыкли люди к тяжелой жизни, сетовали на судьбу, но по старинке продолжали веровать в богов, приносить им жертвы. А не испита была вся чаша гнева этих самых богов. В конце второго года бесконечной зимы, в самый разгар дня бога Момна, что благоволит все ворам и убийцам, светило исчезло. Вот только что было оно на небе, только что все было видно и вдруг, наступила тьма непроглядная. Зажгли люди фонари да факелы, светло стало, но надолго ли. Правители же кинулись к магам–предсказателям. Вопрошали о судьбе. Но молчали предсказатели, молчали их свитки, не складывались руны, а вместе со светилом исчезли с небосвода и звезды. А когда появились орки и тролли, не с войной пришли, а проходили мимо городов и сел. Шли в полном молчании, несли на себе тяжелые лодки. Охватил людей страх и отчаяние. Некоторые, что видимо поумнее были, спустили посудины, что нашлись, на гладь морскую и покинули они родные берега. С грустью, с неохотой, но покидали родные земли. Жаль им было отчего дома. Знали, что будут тосковать по лесам и полям, что так милы сердцу с младенческих времен. Но жить во тьме невозможно, холод и голод, нищета и войны, все выдюжит человек, но не вечную тьму, если душа требует света. Вот за этим светом и уходили по морю смельчаки. Там, вдалеке, узенькой кромкой блистал свет. Поставив паруса по ветру, налегая на тяжелые весла, плыли они за лучом надежды.

Вот и все, что смогли мы собрать по крупицам, то там, то здесь. После обретения новых земель никто не решался вернуться, узнать судьбу тех, кто остался в родных землях. В новых же землях, прозванных миром Эйтаэля, судьба благоволила людям. Благоволила она всем жителям без исключения, но людей не интересовало ничего кроме собственных дел. Даже не волновало их название мира, откуда оно, кто так назвал? Сказали им эльфы, мол эти земли названы именем властителя нашего, а люди ответили, ладно уж. И прошло с той поры, когда впервые ступили люди на земли Эйтаэля, более полторы тысячи лет. Всякое было, и мир, и войны, и эпические битвы. Города ровняли с землей и отстраивать новые, выжигали леса и подтопляли равнины. Но установились границы, войны пошли на убыль, между обитателями Эйтаэля установился мир, пусть хрупкий, пусть ненадежный, но все таки мир. Только неспокойно жителям новых земель. То влиятельный барон затеит смуту, то тангары вступят в распри с орками, то дроу вспомнят эльфам старые обиды. И все, как сговорились, не переносят людей. Не то, чтобы их убивали сотнями, мир же. Но нет–нет, а пропоет эльфийская стрела песнь смерти и канет в неизвестность еще один людской отпрыск. Да и гномы, улыбаясь приветливо, снесут голову своей секирой и не поморщаться. Дроу, так те вообще, со всеми не в ладах. Особая раса, видишь ли, гордые безмерно. Орки и толли людей привечают, сразу не убивают, но тангаров терпеть не могут, как и эльфов, но эльфов они побаиваются. Драконы же живут сами по себе. Никого не подпускают, ни с кем не общаются. Только изредка снисходят до людей и сами в людей перевоплощаются. Почему?Для чего? Никому не ведомо.